Специалисты, профессионально занимающиеся проблемами золота, постоянно обращают внимание на китайский фактор. В то же время специалисты, изучающие современный Китай, всё чаще связывают различные события в жизни Поднебесной с «золотой политикой» этой страны. Каковы суть «золотой политики» Китая, ее цели, средства, достигнутые результаты? 

Если по абсолютным объемам даже официальные цифры золотых запасов Китая выглядят внушительно, то по относительным показателям Поднебесная пока отстает от многих стран мира. Доля желтого металла в официальных золотовалютных резервах – 1,7%. Даже если согласиться с оценкой Инсли Матта (7 тысяч тонн), то указанная доля составит лишь 11,3%. Китайские руководители неоднократно заявляли, что необходимо менять структуру международных резервов страны в пользу жёлтого металла. 

Для того чтобы, скажем в январе 2013 года Китай мог иметь 50% в золоте (по отношению к нынешнему объему золотовалютных резервов), металлический запас должен был бы составлять не 1054 т, а почти в 30 раз больше, т.е. около 30 тыс. т золота. А этот объем примерно равняется официальным запасам золота всех стран мира. Количество иностранной валюты, находящейся сегодня в официальных резервах Народного банка Китая, примерно эквивалентно 3 триллионам долларов США. При нынешних ценах на жёлтый металл этого количества валюты хватит для того, чтобы купить около 70 тыс. т золота. Рынок столько предложить не может. Мировое предложение драгоценного металла (как «первичного» - добываемого из недр, так и «вторичного» - поступающего в виде лома и из накопленных ранее запасов) редко превышает 4 – 4,5 тыс. т металла в год. Разовые закупки на мировом рынке партий золота от 100 т и выше немедленно ведут к значительному повышению цен на золото. А рост цен на золото одновременно приведет к еще большему обесценению доллара США. Китайское руководство, не питая никаких теплых чувств к США, тем не менее не заинтересовано в резком падении американской валюты, которое обесценило бы гигантские валютные резервы КНР, номинированные в долларах. Поэтому свои амбициозные планы по накоплению золота Пекин реализует очень осторожно, чтобы не нарушить равновесие на рынках валюты и жёлтого металла. 

Впрочем, руководство Китая и не ставит задачу конвертации 100% своих валютных резервов в золото. Оглашались цели «в долгосрочной перспективе» выйти на уровень резервов, равный примерно 10 000 тонн (10). Однако с учетом сказанного выше можно полагать, что цель в 10 тыс. т не является уж столь отдаленной. 

«Золотая мобилизация»: версия, которую нельзя исключать

Конечно, не все золото поступает сегодня в кладовые Народного банка Китая. В Китае быстро растет внутреннее потребление золота. Как для промышленных целей (прежде всего, ювелирная промышленность), так и инвестиционных целей - в виде покупки населением ювелирных изделий, монет и слитков. По оценкам Всемирного совета по золоту, в 2011 году потребление золота в Китае составило 777,8 т, а в 2012 году – 776,1 т. У граждан с каждым годом накапливается все большее количество жёлтого металла. Сколько – никто не знает. Правда, имеются экспертные оценки. Согласно одной из них, на руках у населения Поднебесной - 6 тыс. т золота. Для сравнения: в Индии – 18 тыс. т, в Германии – 7 тыс. т (11). Но надо иметь в виду, что еще недавно в стране была «культурная революция», когда частное владение золотом было запрещено. Сегодня государство поощряет все виды потребления золота, поэтому разрыв между Индией и Китаем по накопленному золоту будет сокращаться. 

Но главное не это. Многие эксперты обращают внимание на то, что за призывами государства накапливать золото завтра может последовать команда накопленное золото сдать в китайскую казну. Скажем, в случае резкого ухудшения экономического положения страны или начала войны. Такие конфискации случались. Достаточно вспомнить «золотую конфискацию» в США сразу после прихода к власти Ф. Рузвельта в 1933 г., когда за месяц законопослушные американцы сдали государству несколько тысяч тонн драгоценного металла. В КНР такую «золотую мобилизацию» провести намного проще. Если бы такая конфискация была проведена в настоящее время, то золотой запас государства составлял бы уже не 7 тыс. т (оценка Инсли Матта), а 13 тыс. тонн. 

Зачем Китаю столько золота?

Остается ответить на самый главный вопрос: с какой целью Китай так старательно накапливает золото? В конечном счете все ответы можно свести к двум основным вариантам. 

Вариант 1. Золото нужно Китаю как стратегический ресурс на случай резкого обострения международной экономической и политической обстановки – внешней или внутренней. Например, если мир в результате глобального валютного коллапса окажется без привычных резервных валют вроде доллара США или евро, золото превратится в «чрезвычайные деньги». 

Возможна ситуация покрытия золотом каких-то чрезвычайных затрат внутри страны. Между прочим, в 2011 году Япония для компенсации последствий цунами и аварии на АЭС «Фукусима» была вынуждена продать из своего запаса золота на 20 трлн. иен.

Золото может потребоваться также на случай войны – и вовсе не обязательно войны против Китая. Это может быть война против крупного и важного торгового партнера КНР. В качестве примера можно привести Иран. Соседняя Турция за получаемые ею иранские углеводороды расплачивается жёлтым металлом, поскольку обычные банковские расчеты США заблокировали. Китай также в обход международных санкций получает некоторое количество углеводородов из Ирана. Возможно, что уже сегодня Китай расплачивается за эти поставки золотом.

Вариант 2. Золото нужно Китаю для укрепления его национальной валюты и превращения юаня в международную резервную валюту. Поговаривают даже о том, что юань может стать «золотым». 

Некоторые аналитики и эксперты (в том числе китайские) полагают, что Китай преследует две цели одновременно. Например, президент China National Gold Group Сун Жаоксу отметил в центральной партийной газете «Жеминь Жибао»: «Увеличение золотого запаса должно стать одной из ключевых стратегий Китая независимо от того, требуется это для экономической безопасности государства или для ускорения интернационализации юаня» (12). Несколько подробнее остановимся на втором варианте. 

О золоте и китайском юане

Некоторые авторы утверждают: при достижении критической массы золотого запаса Народного банка Китая денежные власти КНР объявят, что юань становится «золотым». То есть денежные власти страны возьмут на себя обязательство по обмену наличного, а может быть, и безналичного юаня на желтый металл. А это автоматически сделает юань главной валютой в мире, остальные под него будут подстраиваться. Что-то напоминающее золотодевизный стандарт, когда страны накапливают валюту, которая конвертируема в жёлтый металл. До 1970-х гг. прошлого века в мире существовал золотодолларовый стандарт как разновидность золотодевизного. Теперь, по мнению некоторых авторов, может возникнуть золотоюаневый стандарт. Версия красивая, но маловероятная. Хотя бы с формально-юридической точки зрения. Согласно первой поправке МВФ по статье IV соглашения, ратифицированного в 1978 году, страны-участницы не имеют права привязывать свои валюты к золоту. Даже если бы не было этой поправки, Китай, приняв на себя обязательства по размену юаня на золото, быстро лишился бы своего золотого запаса, каким бы большим он ни был. 

Однако косвенно Китай использует свою золотую политику для поднятия международного авторитета юаня. Напомним аксиому финансового мира: доверие к валюте, выпущенной центральным банком с растущим запасом золота (даже если золото не конвертируется в валюту), всегда повышается. И это не все. С 2002 года в Китае действует Шанхайская золотая биржа. Народный банк Китая контролирует ситуацию на этой бирже не только как регулятор, но и как участник - не прямой, а через посредство китайских государственных банков, получивших от Центрального банка лицензии на операции с желтым металлом (13). На протяжении десяти лет эта торговая площадка «раскручивалась» китайскими властями. К ней были допущены иностранные участники. Но при этом власти объявили: торги по золоту будут вестись за юань. Очевидно, что это повышает спрос на юань со стороны нерезидентов (14). 

Сегодня Китай заключает двусторонние соглашения с рядом стран о взаимном использовании национальных валют. Например, с Японией, Россией, другими странами БРИКС. Эксперты ожидают, что со временем обменные курсы национальных валют в рамках таких соглашений будут определяться не валютной биржей, а золотыми паритетами этих валют. Поправки к Уставу МВФ такие золотые паритеты упразднили, но ничто не мешает странам на двусторонней основе их восстанавливать. А следующий шаг в развитии таких двусторонних отношений – использование желтого металла как средства выравнивания двусторонних расчетов. Золото тихой сапой возвращается в международные валютные отношения. Вот как комментирует заключение в прошлом (2012) году соглашения между Китаем и Японией о взаимном использовании юаня и иены российский специалист В. Павленко: «Китай и Япония с 1 июня вышли из взаимных долларовых расчетов и будут теперь рассчитываться строго в юанях и иенах. Сказочка эта, однако, для наивных простачков. Юань и иена приводятся к единому знаменателю только через эквивалент (ЕМС – единую меру стоимости). Раньше этим эквивалентом был доллар (его контролируют Рокфеллеры). А теперь? Раз не говорится, что именно, — значит, роль ЕМС переходит к золоту. И этот золотой эквивалент (стандарт), от цены которого и будут отталкиваться взаимные китайско-японские расчеты, будет уже контролироваться Ротшильдами» (15). 

От себя добавим: сегодня золото – ЕМС, а завтра оно становится средством международных расчетов. Очевидно, что доверие к Китаю как стране, обладающей большим золотым запасом, как партнеру по международным экономическим отношениям будет высоким. Соответственно высоким будет и доверие к китайскому юаню.

Есть еще один мало освещенный в СМИ аспект проблемы «золото – юань». Последний мировой финансовый кризис высветил проблему крайней неустойчивости банков. Базельский комитет по банковскому надзору разработал третье поколение стандартов по достаточности капитала для банков («Базель-3»). Впервые в этих стандартах зафиксировано, что золото становится полноценным финансовым активом, который при расчете собственного капитала котируется как самые надежные казначейские бумаги или наличные деньги (законные платежные средства). Правила «Базель-3» должны были начать внедряться с 1 января 2013 года. Фактически это означает возвращение золота в мир денег. Банки США и стран Западной Европы (за исключением Швейцарии) оказались не готовы к принятию новых правил, их введение там затягивается на неопределенное время. В то же время несколько стран взяли старт по «Базелю-3», среди них – Китай. Эксперты полагают, что китайские банки, располагая золотом, сумеют без особого труда вписаться в новые стандарты (16). Это резко повысит их привлекательность и конкурентоспособность на фоне банков зоны «золотого миллиарда». Очевидно, что укрепление с помощью золота и «Базеля-3» конкурентных позиций банковского сектора Китая неизбежно будет способствовать повышению престижа юаня, постепенному его превращению в международную валюту. 

Заключение

И последнее. Китаю в его золотой политике подыгрывает финансовая группировка Ротшильдов, о чем вскользь упоминается в цитате из работы В. Павленко «Золото против нефти, фунт против доллара, Ротшильды против Рокфеллеров». Хорошо известно, что эта группировка традиционно контролирует мировой рынок жёлтого металла. Ротшильды имеют свои виды на Китай, в их планы входит подогревание «золотых амбиций» Пекина, содействие в реализации китайских проектов в области золота. Если говорить коротко, то Китай с его золотым потенциалом интересует Ротшильдов сейчас как временный союзник для победы над их вечным конкурентом – группой Рокфеллеров. Китайской валюте, усиленной золотым запасом, отводится роль лишь тарана для обрушения доллара США и опоры на переходный период. Конечной же целью Ротшильдов является установление в мире наднациональной валюты (17). 

Однако здесь необходима существенная оговорка. Китай нельзя считать лишь объектом закулисных игр мировых финансовых кланов. Не все планы западного капитала в отношении Китая реализуются. В частности, до сих пор Ротшильдам не удается создать в китайской экономике «пятую колонну» в виде разветвленной сети своих банков. Так количество филиалов самого крупного в Китае Торгово-Промышленного банка (государственный китайский банк) составляет 16232 подразделения, в то время как количество подразделений самого крупного иностранного банка HSBC, входящего в империю Ротшильдов, составляет немного более 100. Примечательно, что сегодня на долю иностранных банков приходится менее 2% всех активов банковской системы Китая (18). Не проявляет китайское руководство и явной готовности делать юань золотой валютой. 

В недавнем аналитическом обзоре китайских СМИ с многозначительным названием «Китай объявляет о начале новой эры» содержится следующий вывод анонимного автора: «Китай полностью готов к гиперинфляционному сценарию. Китай отказывается от реализации английского плана крепкого мирового юаня с целью ускорения похорон доллара. Китай прогнозирует самые большие сложности в Европе. Китай полностью защитил свою финансовую систему многотонными запасами золота. Китай отказывается играть роль мирового товарного донора, кроме случаев полного встречного обеспечения экспортных поставок реальными товарами» (19). Что же, если этот вывод отражает реальное положение дел в Поднебесной, то он свидетельствует о том, что Китай не желает быть разменной картой в руках Ротшильдов. 

Китай демонстрирует желание и способность быть влиятельным и активным субъектом международных финансово-экономических отношений…