Данный текст является выдержкой из готовящейся к публикации книги Эндрю Гэвина Маршалла при поддержке «The People’s Book Project».
Вплоть до окончания первой половины 20 столетия Рокфеллерам приходилось делиться властью и успехами с большим числом других влиятельных семей. Особое место среди них занимали Морганы. В течение века они шли ноздря в ноздрю, а после Второй Мировой Рокфеллеры стали доминировать в Америке и (возможно) во всём мире.
Конечно, между главенствующими семьями существовали прочные деловые связи, установившиеся в ходе американской промышленной революции 20 века, что обусловило появление крупных организаций, созданных с целью участия в социальных преобразованиях. Именно благодаря «Совету по международным отношениям» (CFR) изменения в отношениях кланов Моргана-Рокфеллера стали очевидными.
CFR уже был охарактеризован в этой книге ранее, как ведущая сетевая социальная организация для американской элиты. По степени влияния CFR значительно превосходит любой другой мозговой центр. Одно из проведённых исследований показало, что в период с 1945 по 1972 годы около 45 процентов должностных лиц в правительства США, ответственных за внешнюю политику, являлись по совместительству членами CFR. Согласно заявлению одного из видных членов, вступление в CFR было по существу «обрядом инициации» для любого деятеля внешней политики.
Один из членов CFR – Теодор Уайт, пояснил, что в течение жизни целого поколения (как при республиканцах, так и при демократах) люди на важнейшие места в министерствах Вашингтона подбирались из списка CRF.
Как стало известно ранее, ЦРУ также не было чужим для CRF, т.к. на протяжении первых десятилетий своего существования ЦРУ работало под руководством членов CFR, таких, как Аллен Даллес, Джон Маккоун, Ричард Хэлмс, Уильям Колби и Джордж Герберт Уокер Буш. Приведём слова исследователей:
«Влиятельный, но находящийся под частным контролем CRF, состоящий из нескольких сотен политических, военных, деловых и научных лидеров высшего звена, был настоящей кладовой кадров для ЦРУ. CFR предоставляла своих членов, когда для отвода глаз нужен был видный гражданский во главе компании ЦРУ или когда требовалась какая-либо особая помощь».
Количество членов CFR на должностях связанных с внешней политикой составляло примерно 42 процента в администрации Трумэна, 40 процентов – в администрации Эйзенхауэра, 51 процент – в администрации Кеннеди и 57 процентов – в администрации Джонсона (куда перекочевали многие из предыдущей администрации).
CFR обладал и продолжает обладать огромным влиянием на господствующие СМИ, посредством которых осуществляет идеологическую пропаганду, реализует свои программы и маскирует действия. В 1972 году трое из десяти директоров и пять из девяти руководителей высшего звена «The New York Times» состояли в CFR. В том же самом году один из четырёх редакционных руководителей и четыре из девяти директоров «Washington Post» также являлись членами CFR, включая президента газеты – Катрин Грэхэм и вице-президента – Осборна Эллиота, который помимо того занимал пост главного редактора «Newsweek». Почти половина директоров журналов «Time» и «Newsweek» в 1972 году состояла в CFR.
Также CFR поддерживает тесные связи с другими крупными мозговыми центрами. Особо следует отметить «Брукингский институт», «RAND Corporation», «Гудзонский институт», «Внешнеполитическую ассоциацию» (FPA) и, конечно же, специальные организации наподобие «Фонда Карнеги за международный мир» (CEIP). Президент CEIP с 1950 по 1971 год – Джозеф Джонсон в тот же самый период занимал пост директора CRF, а в 1971 году 15 из 21 члена правления были членами CFR.
CFR и крупные благотворительные организации были не только тесно связаны между собой, но ещё и работали вместе, проводя исследования и осуществляя программы по изучению международных отношений. Госдепом были исследованы связанные с университетами центры по изучению международных отношений. Общее количество исследованных центров равнялось 191-му. Выяснилось, что главными источниками финансирования являлись: «Фонд Форда» (финансировал 107 из 191 центра), федеральное правительство (67 центров), «Фонд Рокфеллера» (18 центров) и «Корпорация Карнеги» (17 центров). При этом «для 11 из 12-ти лучших университетов по международным отношениям «Фонд Форда» был главным источником финансирования».
Помимо финансовых связей, фонды и CRF объединяло и общее руководство. В 1971 году 14 из 19 директоров «Фонда Рокфеллера» являлись членами CRF. В «Корпорации Карнеги» это соотношении равнялось 10 к 17, а в «Фонде Форда» – 7 к 16 соответственно. Что же касается «Фонда братьев Рокфеллеров», то 6 из 11 членов его правления также были из CFR.
Заметим, что сеть Карнеги не ограничивалась «Корпорацией Карнеги». В неё также следует включить «Благотворительный Фонд Карнеги», «Вашингтонский Институт Карнеги» и «Фонд Развития Образования Карнеги». С момента основания и до 1972 года, четверть директоров CFR являлась также директорами или членами правления, по крайней мере, одного из нескольких фондов Карнеги. Джон Макклой председательствовал одновременно и в CFR и в «Фонде Форда» с 1950-ых до конца 60-ых.
Из всех сетевых структур, наиболее широко в CFR была представлена финансовая олигархия. В основном это были выходцы из капиталистических слоёв, а если точнее – финансистская элита и банковские группы. Опрос 1969 года выявил, что семь процентов от общего количества членов CFR представлены богатыми собственниками, а ещё 33 процента являются руководителями высшего звена и директорами из крупных корпораций.
Примерно 11 процентов членов CFR приходились родственниками другим членам CFR, при этом наиболее распространённым родом их деятельности (40 процентов от общего числа членов) являлся бизнес. Представители СМИ составляли ещё около 50 процентов членов CFR, а представители трудящихся не набирали и 1 процента.
Если говорить о руководителях CFR, то все они без исключения являлись выходцами из господствующего капиталистического класса, а у 22 процентов директоров имелись родственники среди других членов CFR. На эту же группу приходилась значительная доля финансирования CFR, прежде всего через фонды и корпорации, а также посредством инвестиций и отчислений на развитие международных отношений.
В 1929 году CFR приобрёл своё собственное здание. Значительную долю средств на эту покупку внёс тогдашний директор CFR – Пол Варбург, а Джон Рокфеллер II внёс ещё большую долю. В 1945 году CFR занял более крупное здание, пожертвованное госпожой Гэрольд Пратт, чей муж нажил состояние благодаря рокфеллерской «Standart Oil». А Джон Рокфеллер II внёс 150 тысяч долларов на ремонт дома.
Между 1936 и 1946 годами средний объём финансирования CFR из крупных фондов составлял около 90 тысяч долларов в год. В основном средства поступали из «Фонда Рокфеллера» и «Корпорации Карнеги», продолжавших финансирование на протяжении 1950-х, 60-х и 70-х. В 1953 «Фонд Форда» сделал своё первое крупное пожертвование CFR в размере 100 тысяч долларов на проведение исследования советско-американских отношений под руководством Джона Макклоя. В том же самом году Макклой стал председателем CFR, «Фонда Форда» и рокфеллерского «Чейз Банка».
По состоянию на 1969-1970 годы в CFR были представлены следующие крупные корпорации и банки: «U.S. Steel» (основанная Д. П. Морганом в 1901 году, после приобретения за круглую сумму металлургических компаний Эндрю Карнеги), «Mobil Oil» (теперь объединена с «Exxon»), «Standard Oil of New Jersey» (позже ставшая «Exxon Mobil»), IBM, ITT (многопрофильная транснациональная корпорация – прим. mixednews.ru), «General Electric», «Du Pont», «Чейз Манхэттен Банк», «J.P. Morgan and Co.» (теперь объединённый с «Чейз» в «J.P. Morgan Chase»), «First National City Bank», «Chemical Bank», «Brown Brothers Harriman», «Bank of New York», «Morgan Stanley», «Kuhn Loeb», «Lehman Brothers» и другие.
Ранее нью-йоркская финансовая олигархия подразделялась на отдельные группы. Среди них следует особо отметить группу Рокфеллера, Моргана, Хэрримана, Лемана-Голдмана, Сакса и некоторые другие.
Группа Рокфеллера включала в себя: «Чейз Манхэттен Банк», «Chemical Bank», «Bank of New York», «Metropolitan Life», «Equitable Life», «Mobil Oil», «Khun», «Loeb», «Milbank», «Tweed», «Hadley and McCloy» (юридическая фирма) и «Standard Oil». В группу Моргана входили: «J.P. Morgan and Co.», «Morgan Stanley», «New York Life», «Mutual of New York», «Davis Polk» (юридическая фирма), «U.S. Steel», «General Electric» и IBM. Вот что пишут в своей книге о CFR Лоуренс Шоуп и Уильям Минтер:
«С момента основания CFR и в ранних 1950-х, самые видные места в нём занимали люди, представлявшие интересы Моргана. С 1950-ых деятельность CFR стала в большей степени отвечать интересам Рокфеллера».
По всей видимости, CFR, фактически всегда представлявший интересы Рокфеллера, был официально передан ему Морганом в 1953 году. Трое из сыновей Джона Рокфеллера II (Джон III, Нельсон и Дэвид) присоединились к CFR в конце 30-ых и в начале 40-ых, а Дэвид стал директором в 1949 году.
С 1953 по 1971 годы руководителем CFR был Джордж Франклин. Он был соседом по комнате Дэвида Рокфеллера во время учёбы в колледже. У них имелись родственные связи, а ещё Джордж работал в юридической фирме «Devis Polk» (входившую в группу Моргана), став затем помощником Нельсона Рокфеллера. В 1950 году Дэвид Рокфеллер стал вице-президентом CFR, а в 1953 году Джон Макклой – давний представитель группы Рокфеллера, стал председателем одновременно CFR и рокфеллерского «Чейз Банка».
Также можно предположить, что примерно в это же время группа Рокфеллера обошла группу Форда, учитывая вступление Маккоя в должность председателя «Фонда Форда» в том же году (на тот момент он являлся членом правления «Фонда Рокфеллера»). В течение последующих лет, несколько руководящих позиций в CFR были заняты выходцами из организаций группы Рокфеллера. Джон Дэвис, Роберт Руса и Билл Мойерс – все эти лидеры CFR были связаны с «Фондом Рокфеллера».
Шли годы и десятилетия, а группа Рокфеллера набирала всё больший вес в правящих кругах Америки и всего мира, уверенно занимая место подле семейства Ротшильдов с тем, чтобы реализовать принципы династического правления глобализованным миром.
Конечно, между этими правящими династиями до сих сохранились какие-то связи, что затрудняет проведение чётких границ между сферами их влияния. Обе семьи финансировали и продолжают финансировать «Бильдербергскую группу». В 1970-ых, однако, стало очевидно, что Рокфеллеры без сомнения стали самой влиятельной династией в Америке, если не во всём мире (поскольку Америка была и остается всемирным гегемоном). Переходя на уровень персоналий, самым влиятельным человеком Америки (если не мира) стал Дэвид Рокфеллер.
Дэвид Рокфеллер закончил Гарвард в 1936 году, а затем поступил в «Лондонскую школу экономики», где впервые встретился с Джоном Ф. Кеннеди и даже ходил на свидание с его сестрой – Кэтлин. Во время Второй Мировой войны Дэвид Рокфеллер служил в военной разведке в Северной Африке и во Франции.
В 1947 он стал членом правления «Фонда Карнеги за международный мир» – главного международного мозгового центра, куда его пригласил президент фонда – Элгар Хисс. Среди других членов правления были: Джон Фостер Даллес (который в 1953 году станет госсекретарем), Дуайт Эйзенхауэр (который в 1953 станет президентом) и Томас Уотсон – президент IBM. Томас Уотсон ранее курировал глубокие деловые отношения между IBM с Гитлером в целях совершенствования технологических процессов холокоста. В 1949 году Дэвид присоединился правлению CFR. В 1946 он получил должность в «Чейз Банке», в 1960 году стал его президентом, а в 1969 стал председателем и президентом «Чейз Манхэттен Банка».
С братьями Даллесами Дэвида Рокфеллера связывали длительные семейные отношения. Он был лично знаком с ними ещё с колледжа. Аллен Даллес занимал пост директора ЦРУ, а Джон Фостер Даллес – госсекретаря Эйзенхауэра. Дэвид был также связан с Ричардом Хелмсом, бывшим высокопоставленным офицером ЦРУ, так же как и с Арчибальдом Рузвельтом младшим – бывшим агентом ЦРУ, работавшим с «Чейз Манхэттен», чей брат – Кермит Рузвельт также являлся агентом ЦРУ, организовавшим переворот 1953 года в Иране.
Помимо этого, Дэвид Рокфеллер наладил тесную связь с бывшим агентом ЦРУ – Уильямом Банди, приближённым к директору ЦРУ – Аллену Даллесу. Позже он получил пост в министерстве обороны и в государственном департаменте при Джоне Кеннеди и Линдоне Джонсоне, где он был основным консультантом по вопросам, связанным с войной во Вьетнаме.
В 1971, через год после того, как Дэвид Рокфеллер стал председателем CFR, он пригласил Банди на должность редактора журнала «Foreign Affairs» (влиятельного периодического издания CFR), где Банди проработал 11 лет. Также Дэвид постоянно был в курсе тайных операций разведки, благодаря руководителям различных ведомств ЦРУ, работавшего тогда под началом Аллена Даллеса – «друга и доверенного лица» Дэвида.
Таким образом, в начале 1970-ых, Дэвид Рокфеллер добился большого влияния, будучи председателем CFR и «Чейз Манхэттена» и оказался в центре сети формулирующей, проектирующей и реализующей империалистические интересы Америки.
Конец 1960-ых и начало 1970- х ознаменовались ощущением всеобщего упадка имперского могущества США. На фоне борьбы за свободу и независимость в странах «третьего мира» и в самой Америке, конкуренция между крупнейшими промышленными державами усилилась, а сотрудничество наоборот уменьшилось. Такая ситуация порождала чувство неуверенности в олигархических кругах. Весьма привлекательными (особенно для банкиров) с точки зрения регулирования международных отношений были возможности долгового рынка, в частности – стран «третьего мира». Вот что пишет Холли Склэр в своей книге «Трилатерализм: ‘Трёхсторонняя комиссия’ и планы элиты по глобальному правлению»:
«Западноевропейские и японские фирмы вторгались на американский рынок и конкурировали с Америкой за растущий рынок «третьего мира». Кроме того европейские страны начали помогать и предоставлять кредиты странам «третьего мира», становясь альтернативным источником помощи и усиливая экономические связи со своими бывшими колониями. Страны «третьего мира» стали пользоваться помощью США, чтобы погасить задолженность перед Западной Европой или полагались на помощь США, чтобы возместить хронический дефицит платёжного баланса, обусловленный, в частности, покупкой европейских товаров.
По мнению США, они платили за европейские и японские товары, импортируемые странами «третьего мира»… Короче говоря, проблема с точки зрения США состояла в том, что в этой ситуации страны-заёмщики «третьего мира» получали слишком широкую свободу манёвра на благо себе и Западной Европе и во вред США… Это создавало трудности на пути распространения экономического (и политического) влияния Америки на развивающиеся и независимые политически страны «третьего мира», без нецелесообразного конфликта с Западной Европой и Японией».
Естественно, эти проблемы подняли статус и увеличили возможности таких организаций, как «Международный валютный фонд» (МВФ) и «Всемирный банк» (детища CFR). Стали выдвигаться различные предложения по «преобразованию» этих структур в соответствии с меняющейся международной обстановкой.
Одно из предложений состояло в том, чтобы чаще практиковать так называемую «привязанную» помощь: «помогать стране, при условии использования помощи данной страной для закупки американских товаров и услуг». Другое предложение предполагало сотрудничество между развитыми странами, выражающееся в «консорциальном подходе к помощи, включающем чёткое координирование между странами-донорами при планировании платежей со стороны стран-получателей». И далее: «Каждая страна-донор должна отказаться от предоставления помощи за рамками сроков оказания помощи, осуществляемой другими странами-донорами консорциума».
Третье популярное предложение звучало как «программная помощь», что означало «помощь, оказываемую при условии заключения определённых соглашений, часто в контексте полноценной программы планирования экономики, на которую должна была согласиться страна-получатель, чтобы получить помощь или кредиты». Джордж Болл – давний участник CFR и Бильдерберга, бывший заместителем государственного секретаря по экономическим вопросам в администрации Кеннеди и Джонсона, сказал в 1967 году следующее: «Политические границы этнических государств являются слишком узкими и тесными, чтобы определять масштабы и функции современного бизнеса».
Именно в этом контексте следует рассматривать книгу Збигнева Бжезинского (тогдашнего члена и CFR и «Бильдербергской группы») «Between Two Ages» 1970 года, в которой он призывает к созданию «Сообщества развитых стран». Дэвид Рокфеллер принял во внимание написанное Бжезинским и «обеспокоился по поводу портящихся отношений между США, Европой и Японией» в результате экономических шоков Никсона.
В 1972 году Дэвид Рокфеллер и Бжезинский «в ходе ежегодной встречи ‘Бильдербергской группы’ представили идею создания трёхсторонней структуры». Однако предложение было отклонено, из-за нежелания видеть японцев в рядах «Бильдербергской группы». Многие европейцы не пожелали включить японцев в «высшую лигу». В июле 1972 года семнадцать влиятельных людей встретились в поместье Дэвида Рокфеллера в Нью-Йорке, чтобы спланировать создание комиссии.
На встрече присутствовали: Бжезинский, Макджордж Банди – президент «Фонда Форда» (брат Уильяма Банди – редактора «Foreign Affairs») и Бейлисс Мэннинг – президент CFR. Так в 1973 году была сформирована «Трёхсторонняя комиссия» для решения соответствующих проблем. Расходы на создание комиссии прокрыли Дэвид Рокфеллер и «Фонд Форда».
В течение первых нескольких лет большая часть средств для комиссии поступала из различных фондов, при постепенном увеличении доли крупных корпораций с примерно 12 процентов в 1973-76 годах до примерно 50 процентов в 1984 году. Таким образом, в 1970-ых Дэвид Рокфеллер занял ещё более значительную позицию на международной арене, одновременно удерживая лидерство в «Бильдербергской группе», занимая прост председателя «Чейз Манхэттен Банка», CFR и «Трёхсторонней комиссии».
Збигнев Бжезинский был директором «Трёхсторонней комиссии», в то же самое время будучи директором CFR. «Трёхсторонняя комиссия» действовала как организация, через которую могла быть реализована «гегемония согласия». Во всяком случае, «согласия» могли достигнуть элиты входивших в эту комиссию стран, делясь взглядами, идеологией, целями и методами, подобно тому, как это делали члены CFR в Америке.
Как CFR действовал внутри страны, так «Трёхсторонняя комиссия» действовала на международном уровне (по крайней мере, это касалось главных развитых промышленных стран Севера). Первый европейский председатель комиссии – Макс Констэмм, подчеркнул роль «интеллектуалов» в деле установления комиссией гегемонии:
«То, что предстоит сделать интеллектуалам высшей пробы, может оказаться бесполезным, если только мы не будем действовать в постоянном согласии с власть предержащими или теми, кто имеет на них влияние. Мне кажется, поддержание связи между людьми, необходимыми нашей «Трёхсторонней комиссии», и интеллектуалами, выполняющими необходимую работу по проектированию элементов новой системы, имеет самое большое значение. «Трёхсторонняя комиссия» без интеллектуалов вскоре станет второразрядной площадкой ведения переговоров. Интеллектуалы, не способные постоянно координировать свои идеи с правящими кругами нашего мира, будут обречены на витание в бесполезных теориях… Эту работу следует проводить в связке наших самых лучших умов и группы по-настоящему влиятельных граждан в странах, которые мы представляем».
В своей речи 1972 года на встрече «Бильдербергской группы», когда Дэвид Рокфеллер предложил (вместе со Збигневым Бжезинским) учредить «Трёхстороннюю комиссию», он помимо всего прочего заявил, что комиссия будет «объединять лучшие умы мира для решения проблем будущего… для накопления и синтеза знаний, которые позволят новому поколению реструктурировать концептуальную основу внешней и внутренней политики».
